Но, очевидно, посильнее погибели не лишь любовь. К примеру, нездоровой брюшным тифом съедает печенье, зная, что неминуемо умрет от этого — вот красивое подтверждение, что и голод время от времени посильнее погибели. В общем, неважно какая жажда посильнее погибели естественно, жажда погибели — исключение. Правда, я бы не отважился утверждать, что любовь в большей мере, чем все перечисленное, посильнее погибели. Даже в тех вариантах, когда кажется: вот любовь, которая посильнее погибели, на самом деле нами обладает так именуемый боваризм, свойственный французам.
Это сентиментализм, восходящий ко временам мадам Бовари, заставляющий нас воображать себя тем самым знаменитым любовником. Любовь к жизни и желание к погибели Практически для каждого вида любви можно указать чувство, направленное противоположно и являющееся как бы антиподом любви этого вида. Любви к красивому соответствует в этом смысле желание к отвратительному, любви к истине — тяготение ко.
